Kaiser Aluminum’s 1950s styling studies, by Frank Hershey and Rhys Miller.
Первое мирное десятилетие после окончания Второй мировой войны привнесло в миропорядок не меньшее смятение, нежели 1939 год, когда война лишь разгоралась.
Спустя два десятилетия мир заново привыкал к подзабытым реалиям мирной жизни. Западная Европа восстанавливала промышленность и переводила ее на мирные рельсы, СССР попутно еще и приходилось выстраивать имидж сверхдержавы. Активно развивались атомная и ракетно-космическая промышленность, и на стыке этих сфер был совершен мощнейший прорыв в будущее. Переход от страны лапотной к космической сверхдержаве прошел стремительно и красиво, под интригующее попискивание первого в мире искусственного спутника земли.
Итак, на американском континенте царила эйфория вполне заслуженного послевоенного отдыха. Лучшего места для этого времяпрепровождения, чем Южные пляжи Калифорнии, Кубы и Гаити отыскать было просто невозможно. В американскую моду стремительно входили яркая природа юга, сумасшедшие тропические расцветки и вольность пляжных нравов: свободным рубахам и коротким шортам мужчин девушки противопоставляли символические купальники «бикини». Жару подбавляли невиданные темпы автомобилизации США, благодаря которым в середине 50-х годов службы маркетинга «Большой тройки» констатировали практически полное насыщение автомобильного рынка. В те годы произошел и невиданный доселе всплеск в области архитектурных решений для автомобильной инфраструктуры: мотелей, придорожных кафе McDonalds, бензозаправок Shell и Texaco.
Кстати, именно по названию калифорнийской придорожной закусочной Googie и получил название этот характерный стиль в американской архитектуре конца 50-х годов. Его признаками стали огромные, словно из земли выросшие крыши, напоминавшие раздувшиеся на ветру парусиновые пляжные тенты. Много общего было также и с палубами океанских лайнеров с характерным рисунком веерных ограждений. Плавные, пузырящиеся формы строений придорожного общепита выглядели как декорации для фантастических романов Рея Брэдбери. Выразительность темы усиливал еще и Карибский ландшафт c неизменно всклокоченными пальмами, солнцезащитными жалюзи из бамбуковой соломки и подмигивающим неоном вывесок баров, сутками напролет открытых для развеселых компаний поклонников Хемингуэя.
Словом, праздник удался, и дизайнерам нужно было сделать все, чтобы он никогда не заканчивался и всегда был рядом с клиентом. Так веселенько-курортный стиль Googie стал распространяться не только на архитектуру. В итоге вся эта «веселуха» стала весьма грамотным пиар-ходом своего времени. Пионерами использования пляжного веселья в автомобильном стиле, естественно, были все те же американцы, и, в частности, небольшая фирма Kaiser, которая безуспешно пыталась выпускать компактные, по американским понятиям, автомобили. Дело, понятно, не ладилось, ведь американцы никогда не значились среди любителей чего-либо маленького и компактного: вспомните Большой каньон, Большие Гонки, Биг-мак. Все американское, по определению, должно было быть большим, самым большим!
Настоящий американец вообще не обращал внимания на всякие там «детские автомобильчики», и, в крайнем случае, предпочитал в качестве средства передвижения символ победы над Германией – VW «Жук» или английский родстер MG.
Выправить ситуацию в пользу американского автопрома доверили многоопытному дизайнеру Фрэнку Хэрши, который успел создать блистательный образ
Thunderbird`55 и к концу 50-х оказался открытым для новых деловых предложений. Такое предложение и сделал дизайнеру крупный промышленник – Генри Кайзер, выдвинувший единственное условие: пренепременно использовать в новом облике американского автомобиля алюминий, что объяснялось просто – Kaiser был одним из крупнейших производителей этого металла.
В результате, к 1958 году Хэрши создал новый модельный ряд для марки алюминиевого магната, включая седан со съемной крышей типа coupe и обязательный для американского рынка грузопассажирский station wagon, названный самим дизайнером Queen of the suburb («Королева пригорода»), передние двери которого на манер стойки гаитянского пляжного бара, оформленного в стиле tiki-bar, были облицованы панелями, набранными из деревянных планок.
Особенно любопытным в новой гамме оказался минивэн под названием Waimea (Wy-may-ah – непереводимый гаитянский диалект), нарисованный дизайнером фирмы Packard Рисом Миллером.
Вэн имел алюминиевый, однообъемный кузов, где циновками из бамбуковой соломки были облицованы уже не только передние двери, но и вся задняя часть кузова! Получилось радикально, и благодаря яркому декору весьма цельно: стилистика Googie превратила утилитарный минивэн в органичную часть социокультурной модели общества, что вписала в музыку рок-н-ролла образ Элвиса Пресли, в инопланетную архитектуру аэропорта TWA идеи архитектора Сааринена, а в понятие уик-энда вживила сладостно многоцветный колорит природы тропиков. Как и положено концепту, в чистом виде в серию минивэн Waimea, конечно же, не пошел, зато «оказал и способствовал», например, распространению стиля Googie по миру: кузовные поверхности автомобилей 60-х годов становятся ощутимо «площе» и нарочито прямоугольнее (деревом, правда, их не облицовывали, зато крыши практически всех новинок парили над землей, а обивка кресел напоминала причудливую окраску рыбок с коралловых рифов).
Еще автомобили тех лет поражали огромными панорамными задними и передними стеклами, чистотой поверхности боковин и плавными изгибами, напоминавшими морские волны. Стойки крыш седанов утончились и растеряли свое конструктивное предназначение.
Некоторые эскизы Хэрши, выполненные для алюминиевых моделей программы Kaiser, послужили также основой для нового витка в развитии темы хвостовых плавников, названных впоследствии «крыльями летучей мыши», которые вскоре проявились в облике
Chevrolet Impala`59.
Однако, the best!