1959 Chevrolet Impala

Эту сказку про семейный седан, так красиво напоминавший своими декоративными деталями реактивный самолет или даже летательный аппарат будущего, придумал и рассказывал Харли Эрл – самый удачливый в мировой истории американский дизайн‑менеджер.

А слушали его тысячи американцев. Потом, развесив уши, не один десяток лет ему же внимали Европа и Япония. И даже наши дизайнеры, задумывая новые формы «Москвичей» и ЗИЛов, грезили стреловидностью крыльев и хвостовыми стабилизаторами от Мигов и Яков – в их формах воплощался дух послевоенного времени, его романтика и пафос веры первого мирного поколения в безоблачное будущее и счастье. В результате американцы расхватывали нарисованные командой сказочников автомобили, словно горячие биг-маки. Стараниями экзальтированных дизайнеров Эрла кузовная поверхность автомобилей тех лет до крайности изобиловала хромированными декоративными деталями-стилизациями, а то и целыми декоративными панно, выполненными на боковинах Oldsmobile и Buick, на темы авиации и ракетной техники: пулеобразные носы истребителей были преобразованы художниками в носы капотов и клыки бамперов, клювы реактивных двигателей в заднюю светотехнику или в декоративное завершение выхлопных труб, а цельностеклянные фонари пилотских кабин истребителей – в надстройки пассажирских салонов с огромной площадью остекления и тонюсенькими, эфемерными стойками крыши. Обилие декора позволило критикам тех лет очень точно назвать этот стиль «детройтским барокко». Успех сказочного сюжета вселял в дизайнеров по всему миру, а в особенности в самого Эрла, непоколебимую веру в правоту идеологии, и год от года его автомобили все богаче декорировались, становились двух- и даже трехцветными и все меньше напоминали легкие и стремительные линии летательных аппаратов, и все больше – монументальной статикой силуэтов и пышностью своего декора – архитектуру эпохи барокко. Однако к концу 50-х годов сотрудники GM, которые имели отношение к перспективным разработкам и дизайну, почувствовали, что из-под ног их шефа, вице-президента по дизайну GM Харли Эрла, стала уходить почва, и гуру автомобильного стайлинга стал стремительно терять авторитет в глазах высшего руководства и общественности, а все его предсказания в стиле касались лишь увеличения количества хромированных площадей кузовной поверхности и числа декоративных деталей. Перспектива вхождения в 1960 модельный год стала выглядеть для GM непривычно расплывчато. Такого раньше не случалось никогда. Про художников в такой ситуации говорят «исписался». Все. Больше не может – отдал все свои силы. Про Эрла так не хотелось и думать, не то чтобы говорить, ибо столько сделать для развития стиля и дизайна автомобилей не смог никто ни до, ни после него.

В результате 1958 модельный год стал для Эрла провальным. Внешность новинок отделений Buick и Oldsmobile мало кому пришлась по вкусу. Доселе верные этим брендам клиенты недоуменно хмыкали и переходили к дилерам Ford или Сhrysler, обзывая любимые прежде марки «бетонными слонами». А Эрлу это, похоже, лишь прибавляло сил. Он, не слушая никого, отдавал распоряжения еще и еще увеличивать количество хрома…

Нужно признать, что необходимость изменений его тактики развития стиля стала назревать в департаменте еще в 1957 году. Тогда стилистам Эрла удалось случайно разглядеть новую модель своего конкурента – фирмы Chrysler. Вскоре службы перспективного проектирования GM перешли к решительным действиям. Толчком к ним послужила яркая внешность подсмотренной через щелку в заборе модели Chrysler 300, которую только-только выкатили из ворот экспериментального цеха сотрудники Вирджила Экснера. Рискну предположить, что этот нечаянный просмотр был инспирирован, ибо выхода на рынок с крайне радикальным дизайном в одиночку Сhrysler мог опасаться (памятуя о своем печальном опыте неудачного старта модели Airflow). Так или иначе, но, пользуясь тем, что Эрл был в Европе и его обязанности выполнял Билл Митчелл, который отличался от шефа и молодостью, и более радикальными взглядами, дизайнеры попробовали работать иначе – с меньшим количеством хромированного декора, с более чистой формой. С одобрения Митчелла студии отделений Buick и Chevrolet стали работать над модельным рядом 1959 года, который должен был противостоять «застою». Надо отдать должное стилистам GM за их оперативную работу, в результате которой автомобили больше не напоминали бетонные памятники. Эрлу все это поначалу не понравилось, однако масштабы «бунта на корабле» были столь велики, что ему вскоре пришлось смириться. Зачатки нового стиля явственнее всего проявились в моделях Buick Electra и Chevrolet Impala, где уже к концу 1957 года на стапелях макетных студий стали появляться полноразмерные пластилиновые макеты автомобилей с невиданными до сих пор плоскостями хвостовых стабилизаторов, сложенными в горизонтальной плоскости крышек багажников, и с почти невидимыми глазу тонюсенькими стойками изящных крыш, так напоминавших наполненный ветром парус. Еще дизайнеры пробовали экспериментировать с различными вариантами компоновки фар по центру облицовки радиатора «а-ля глаз циклопа» и формой задних фонарей, интегрированных в поверхность почти горизонтальных задних крыльев-стабилизаторов. Пластика Impala заключала в себе ростки новой эры Митчелла, названной позже эпохой «мускулистых автомобилей», в которой уже не было места сказкам про реактивные самолеты. Уильям Лерой Митчелл готовился рассказать американцам новую сказку про мускулатуру, бицепсы и дух спорта, про силу мускулов, которая позволит догнать русских, которые за годы, пока американцы, словно дети, радовались горам хрома на своих автомобилях и сладостной схожести семейных седанов с летательными аппаратами будущего, умудрились запустить в космос искусственный спутник Земли. И готовили полет человека. И вот на моделях Buick Electra и Chеvrolet Impala стало заметно, как примелькавшиеся вертикали хвостовых стабилизаторов сложились в выразительную горизонтальную плоскость багажника, и автомобиль теперь напоминал образ хищной птицы, которая изготовилась к атакующему пике. Тема понравилась сразу и всем… На этом закончился «аэростиль» – самый романтический период мирового автодизайна, а заодно ушла и эпоха «детройтского барокко». В этой связи прекрасную Impala можно считать буревестником революции, которая произошла в американском автомобильном дизайне и положила конец сладким сказкам Эрла 50-х годов.